Hunafa.com

Хвала Аллаху, Господу миров, мир и благословение Пророку Мухаммаду, его семье, сподвижникам, и всем, кто последовал за ними вплоть до Судного Дня.

В очередной раз я не удержался и решил написать про жизнь и смерть наших братьев, пусть и очень кратко. Причиной же этого стало то, что Аллах еще раз облагодетельствовал наших братьев смертью на Его пути, и я решил опять раскрыть листы истории джихада, чтобы оставить о них память для тех поколений, которые придут после…
Клянусь Аллахом, я не сужу ни о ком из мусульман, что он в Раю, так как только Тот, кто сотворил Своими руками сады Фирдауса, знает про его обитателей. Но я могу свидетельствовать о том, что видел их поступки и их стремление в выполнении приказов Аллаха, и могу сказать о них только хорошее.
А мне будет достаточно того, если Аллах примет от меня этот труд в тот День, когда никто не скроется от Его Суда.
Все, что здесь написано, не преувеличено, и произошло на самом деле, ибо наша история превыше того, чтобы уподобляясь кафирам, добавлять в нее ложь и измышления. Даже не надо добавлять: «Основано на реальных событиях», так как все это и есть реальные исторические события.

Беженец, попросивший гражданства в садах Рая…

Глухой и темной ночью человек с рюкзаком на спине переходил словако-украинскую границу, не имея при себе почти никаких документов, но имея желание уйти…
История похожа на то, как очередной беженец пытается попасть в Европу, чтобы остаться там жить? Да, но это не тот человек, да и конечный пункт его назначения не Австрия, а Чечня, и он совершает этот маршрут в обратном направлении потоков беженцев с Кавказа.  Он смог попасть из Австрии в Словакию, а оттуда пытается перейти в Украину, затем в Россию, и на Кавказ.
Пройдя один ряд заграждений из колючей проволоки, человек подумал, что граница пройдена и расслабился. Но внезапно в темноте перед ним выросла пятиметровая стена из бетона и хитросплетений стальной проволоки, по которой, судя резиновым роликам, должно проходить электричество. Человек бросил палку, и убедился, что стена не под напряжением, и это стало первым облегчением. Он успокоился, достал карту и включил фонарик, решив понять свое месторасположение на карте, так как ему уже не раз доводилось ходить по карте и компасу там, где мало равнин, но много гор и перевалов. Раскрыв ее, он понял, что это и есть настоящая граница, которая отделяла его от Украины.
Но внезапно рядом с ним зажегся еще один фонарик, кроме его собственного и раздался крик: «Стоять!!!». Тогда он понял, что время действовать, и, уповая на Аллаха, бросился в паутину колючей проволоки, охватывавшей чудовищные бетонные опоры стены.
Он смог пройти через стену, но лишился рюкзака, большей части верхней одежды и кроссовки – все это осталось добычей пограничной преграды, но главное, он смог ее пройти. Он бежал по полю, а сзади вверх взвились сигнальные осветительные ракеты, раздался лай собак и стрельба, судя по звуку, явно из пулемета. Пробежав несколько километров, подальше от нейтральной полосы и пограничников, он остановился, чтобы перевести дух.
Человек не был контрабандистом и смог перенести через границу только немного денег, что остались у него в карманах и паспорт, который мало чем мог помочь в дальнейшем, так как человек на нем находился в розыске. В России и Чечне имя этого человека могло объяснить много – его звали Абу Муслим Химаев.
Утром, когда рассвело, он понял плачевность своей ситуации – один, в разорванной одежде, не имея при себе документов с отметкой о пересечении границы, он вызывал одним своим видом вопросы у «представителей власти». Но он упорно продолжил свой путь, даже не будучи уверен в его благоприятном исходе.
Что заставило Абу Муслима покинуть Австрию и отправиться обратно на родину? Ведь он когда-то участвовал там на джихаде и его приметы были хорошо известны. Почему он стал еще одним исключением из сотен или даже тысяч тех, кто сбежал с джихада в Европу и остался там навсегда, даже не думая вернуться обратно?
Все очень просто – он снова нашел связь с муджахидам и решил вернуться на джихад любой ценой, хотя был уверен, что джихад на Кавказе проигран. Он сказал мне впоследствии: «Я хотел хотя бы запрыгнуть на подножку поезда, который уходит в Рай со станции джихада». И это подвигло его на этот поступок, как бы он ни казался сложен.
Когда я однажды решил посчитать тех, кто повторил путь Абу Муслима, из тех, кто был на джихаде и снова вернулся обратно из Европы, меня ожидало удивление. На Юго-Западном направлении этих людей можно посчитать по пальцам одной руки, хотя количество муджахидов на этой территории уже давно перевалило за 200 человек.
Утром он добрался до трассы, и, остановив первый автомобиль, использовал свое красноречие и убедил водителя в том, что он турист, которого избили и пытались ограбить. Он поверил ему, ибо даже не мог подумать, что кто-то смог пройти через заградительную стену границы, и даже если бы и прошел, то вряд ли бы выжил после этого от ран. Затем он купил новую одежду, поел и продолжил свой путь, который еще только начинался…
***
В 2001-2002 году многочисленные группы муджахидов переходили границу с Чечней и из Грузии возвращались обратно на джихад. В Панкисии усилиями муджахидов был создан мощный плацдарм для активизации джихада в Чечне, и оттуда джамааты стали переходить сложную границу, чтобы помочь своим братьям.
Задолго до того, как Хамзат Гелаев начал свой известный путь в Чечню с отрядом в 150 муджахидов, Докку Умаров решил перейти границу первым. Тогда еще не до конца затянулись старые раны и шрамы, полученные при выходе из Грозного от взрыва снаряда, но Докку принял твердое решение проделать этот путь. Он сказал мне однажды так: «Знаешь, когда я был в Грузии, мне запретили переходить границу, а только сопровождать группы, и я стоял на границе, весь в бинтах, и завидовал им до слез, что они идут на джихад, а я остаюсь здесь».
Тогда ему удалось сделать искусственную челюсть и зубы, взамен тех, которые он потерял на пути Аллаха в Грозном, когда ему взрывом снесло пол-лица, и Докку решил, что этого хватит для возвращения на джихад. Его отряд насчитывал 20 муджахидов, четверо из которых были гранатометчиками, четверо – снайперами, и четыре пулеметчика. Один из тех, кто нес на себе гранатомет и четыре выстрела к нему, был все тот же Химаев Абу Муслим. Этой группе предстояло пройти через Кавказский хребет, поднявшись на вершины около 4 километров над уровнем моря, где дыхание затруднено разряженным воздухом. Но даже не это было трудностью, а то, что кафиры укрепили границу, опасаясь перехода муджахидов, и особенно отряда Гелаева.
Все же им удалось спокойно перейти границу, не встретив на своем пути серьезного сопротивления кафиров, и единственным происшествием в этом переходе стало то, что один из муджахидов сломал руку, упав со скалы в ночном переходе. После этого они прибыли в Чечню, пройдя Ингушетию и Осетию, после чего Докку взял на себя обязанность амира юго-западного фронта, который простирается от Аргуна на востоке до Бамута на западе. Им удалось перенести с собой ПЗРК «Игла», которые против вертолетов первым из джамаата Докки Умарова применил Абу Муслим. После одного из таких выстрелов, кафиры в бессильной злобе бомбили ущелье Саади-котара и Алхазр-котара, горы Сурат и Деми-дук.
В тот год этот человек стал применять на практике все свои знания и опыт в минной войне против отрядов разведки ГРУ. Именно он стал одним из первых применять систему минирования, которая получила название «Круг смерти», когда минирование проводится в таком порядке и последовательности, что любой, попавший в это место кафир, не может выйти оттуда, не наступив на мину. Он применял растяжки против разведки, научился и научил других использовать снаряды АГС с их собственным детонатором для минирования, чтобы не тратить дорогой электродетонатор. Тот масштаб минирования, который применил Абу Муслим и его группа в лесах Юго-Западного фронта, вряд ли кто-то другой после него смог повторить.
Затем начался великий переход Гелаева в Чечню, когда муджахиды были вооружены новейшим оружием и экипировкой, и смогли перейти границу с Грузией, войдя на территорию Ингушетии. В бою под Галашками они сбили вертолет и уничтожили колонну кафиров и группу разведки в лесу. Тогда против них кафиры бросили всю 58-ю армию и другие части, загнав в леса Юго-Западного фронта более 200 тысяч человек.
Те, кто после боев остался вместе с Гелаевым, отправились в сторону Саади-котара, и там их встретил Докку Умаров, который помог уйти им от преследования кафиров и накормил и обеспечил истощенную и вымотанную долгим походом армию.
Зима 2002-2003 была очень сложной, настолько, что на Юго-Западном фронте не осталось того джамаата, который смог бы спокойно перезимовать в лесу. Исключением не стал и джамаат, чьим амиром был Химаев Абу Муслим – они ушли с базы после тяжелого боя, потеряли почти все продовольствие, и были обречены на смерть от голода или холода в этих лесах. Даже те, кто не потерял блиндажи, рассказывали о том, что еды не было вообще, и некоторые грызли копыта мертвых лошадей, чтобы как-то насытиться.
Эта зима у Абу Муслима прошла в сложнейших боях и долгих переходах, когда приходилось питаться только ростками растущей под снегом черемши, но он смог удержать джамаат и вывести его из сложнейших ситуаций и трудностей. Докку, вспоминая про этот период, сказал мне однажды: «Знаешь, ведь именно Абу Муслим в свое время спас целый джамаат от гибели».
Весной для отдыха и лечения он был вынужден спуститься на равнину, и вскоре связь с лесом была потеряна, стали шахидами многие муджахиды и Абу Муслим принял решение вместе с потоками беженцев попробовать на время уехать в Европу, чтобы сделать себе новые документы и вновь вернуться на джихад, но это затянулось на большее время, нежели чем он мог себе представить…
***
Летом 2007 года после всех происшествий на пути возвращения на станцию джихада, Абу Муслим все же смог запрыгнуть на подножку поездка, который уходит в сады Рая… Он вернулся обратно, пройдя столько испытаний, оставив жену и «счастливую жизнь» в Австрии. Он презрел постели и супермаркеты, пособие «беженца» и как только ему пообещали доставить обратно туда, где проливается кровь на пути Аллаха и кровь на пути Тагута, он бросился туда, чтобы попросить статус беженца там, откуда никогда не изгонят, там, где довольство Аллаха и вечность…
Он был убежден в том, что время джихада проходит, и остатки муджахидов лишь устало сопротивляются, несмотря на истощение. Но он увидел то, что все только начинается, как против кафиров и муртадов в лесах готовится та сила, о которой ранее в этих местах никто и не мог подумать.
Тут и понадобился его опыт в ведении войны и минировании, его знания и его стремление. Он вернулся обратно, и больше уже не собирался уходить никуда, кроме Рая. Он помог подготавливать молодежь, всегда прививал установление справедливости, равенства между всеми братьями, несмотря на то, сколько кто бы ни пробыл на джихаде. Он первым бросался делать всю работу и последним шел что-то получать. Он старался заботиться обо всех братьях, и переживал за неприятности кого-то.
Первый раз мы встретились с ним в июне 2008 года, когда он усталый и довольный вернулся на базу после операции в Бамуте. Там они вчетвером смогли уничтожить более 10 кафиров, и тяжело ранить еще минимум пятерых. Эта операция стала сильнейшим ударом по кафирам после того, как они думали, что боевые действия в Бамуте раз и навсегда остановились.
Каждый день, кроме субботы и воскресенья, из военной части Бамута выходил отряд кафиров с БМП и УРАЛом, в составе около 40-50 человек. Они шли по дороге в Ачхой-Мартан, ставя везде засады, чтобы обеспечить спокойное возвращение обратно. Первыми шли разведчики-саперы, потом техника и остальная группа. В разрушенных домах кафиры оставляли засады, которые должны были следить за дорогой и не допустить того, чтобы когда они вечером будут возвращаться обратно, на них напали муджахиды.
Кафиры спокойно шли по этой дороге, которую проходили спокойно уже сотни раз, но тщательно осматривали каждый участок дороги и придорожные строения. Один из разведчиков прошел мимо невысокого бетонного забора возле разбомбленной школы, и хотя каждый раз заглядывал за него, в этот раз что-то заставило его не сделать этого в тот день.
Только потом кафир поймет, что если бы в тот день он заглянул за тот забор, высотой лишь по пояс, то увидел бы за ним бородатого муджахида с АКСУ в руках, Химаева Абу Муслима. Но он прошел мимо, а Абу Муслим долго думал, что он скажет тому, если любопытный кафир сделает лишь два лишних шага, и не смог придумать ничего лучшего, кроме как показать ему кулак, если он заглянет за забор. Но кафиры прошли, изъясняясь между собой как всегда на языке матов, ругая свою работу, руководство и вообще всю свою несчастную жизнь, с которой, им правда, скоро предстояло расстаться.
Кафиры ушли, а Абу Муслим и Азамат Махаури (Ясир) остались лежать под этим забором до вечера, дожидаясь того, когда вся эта банда будет возвращаться обратно. Около четырех часов вечера Абу Муслим и Ясир взвели каждый по «мухе», готовясь уничтожить БМП с максимально близкого расстояния, и договорились измазать лицо плодами тутовника для маскировки и запугивания кафиров.
Около 16.20 раздался шум двигателя УРАЛа, который несся на полной скорости, так как кафиры очевидно запоздали в тот день, и очень спешили обратно в часть. Но сегодня между УРАЛом и БМП было большое расстояние, поэтому вторая группа из двух человек должна была атаковать первый УРАЛ, а Абу Муслим с гранатометом и Ясир для страховки – БМП. УРАЛ пронесся перед ними, и они приготовились выбежать прямо на дорогу, чтобы выстрелить в зад БМП, но это было очень рискованно, так как они оказывались прямо на линии возможного огня кафиров.
Кафиры, сидевшие на БМП, не догадывались ни о чем – ведь столько раз они спокойно проезжали по этой дороге, и никто в них не стрелял. Но вдруг те, кто сидел сзади БМП, внезапно потеряли дар речи оттого, что прямо в десятке метров от них из кустов выскочили два бородатых муджахида, с разукрашенными лицами. Но не только это испугало кафиров, а то, что у каждого в руках было по гранатомету «муха». Они оба припали на колено и стали почти вплотную целиться в задние люки БМП, где находятся бензобаки с соляркой. Окаменев от ужаса, они даже не смогли шевельнуться, а только безучастно смотреть на то, как смотровая щель прицела гранатомета должна сойтись с мушкой.
Два выстрела слились в один, и БМП разорвало от взрыва. Кумулятивная струя пробила задние люки БМП, зажгла солярку и забросила ее внутрь машины под высоким давлением, отчего не пришли в восторг те кафиры, которые сидели внутри БМП. Те, кто сидел сверху на броне, тоже не обрадовались такому внезапному повороту дел – оглушенные и посеченные осколками, они просто упали на дорогу, где остановился горящий БМП, и ничего не могли предпринять. Раздались дикие вопли тех, кто еще был в сознании, но это напоминало только женский плач, высокий и надрывной, плач от бессилия.
УРАЛу удалось уйти на большое расстояние, но и там его достали автоматные очереди, которые полосовали кузов с сидевшими в нем кафирами. Когда те попытались выскочить оттуда, Джабраил пустил в них несколько ВОГ-25, проще говоря, подствольных гранат, и некоторые передумали выходить из УРАЛа, так как им улыбалась перспектива получить осколки от гранат.
Те, кто упали с БМП, и не смогли хотя бы уползти в кусты, стали отличной мишенью для «тюльпана» Абу Муслима. Он бросил трубу от «мухи» и стал косить упавших кафиров очередями из автомата, который также носит название «пятачок», очевидно за его малые размеры. Ясир помогал ему из спецавтомата, и вскоре даже плач кафиров исчез в грохоте автоматов, добивавших врагов Аллаха, осмелившихся бросить вызов Господу миров и Его верным рабам.
Когда они спокойно уходили с места геноцида кафирской саперной разведки, позади их спин высоко в небо уходил столп черного дыма, идущий от горящего БМП, черный настолько, настолько черны были души убитых кафиров…
Отход был несложным, так как кафиры пребывали в большом шоке, и не смогли даже скоординировать свои действия. Через два часа они приняли жалкую попытку обстрела ущелья реки Фартанга, думая, что там пройдут муджахиды, но это напоминало скорее всего, бессильные удары кулаками по стенам от злости.
И это лишь один из походов и операций Абу Муслима, которых было немало. Он стрелял всегда по необходимости и предельно метко, на охоте в лесу поражая косулей выстрелом в сердце, как было у нас зимой 2008-2009 года. После были операции в Янди, но там муртадам удалось уйти от Абу Муслима, но этим встречам Аллах предписал еще произойти и немало.
После, в конце лета он отправился на истребление муртадов в их сердце, Грозный. Он взял с собой автомат 7,62, гранаты и итальянский пистолет самого большого калибра – 45. Очень скоро муртады стали вытаскивать из тел своих убитых осколки гранат Ф-1 и пули калибра автомата Абу Муслима. Однажды они вдвоем стояли на лестничной клетке в подъезде дома, дожидаясь муртада, когда другой любопытный вытащил оружие и решил поинтересоваться, кто они такие. В ответ Абу Муслим выхватил пистолет 45-ого калибра и открыл огонь в спину убегающего со всех ног муртада, и до сих пор неизвестно, выжил тот или нет.
Но, пожалуй, самым действенным ударом по муртадам стало проведение подрыва скопления муртадов, среди которых был зам. муфтия и один из командиров банды «Юг».
В месте встречи этих достойных огня Ада тварей был заложен фугас, а именно в цветочную клумбу, возле которой у них проходила встреча. Понять, что случилось дальше, было несложно, так как сами муртады сообщили по телевидению, что заместитель муфтия был убит вместе с командиром «Юга», погибло еще несколько муртадов, и восемь было тяжело ранено. Я думаю, врачи в Грозном были немало удивлены, вытаскивая из тел раненых и убитых гвозди и дюбели, которыми в немалом количестве был начинен тот самый фугас.
Кульминацией похода в Грозный стал штурм дома, где они вдвоем случайно остановились. Пока Абу Муслим и Иса спали, муртады подтянули силы к этому дому, и решили начать проверку с последующим штурмом.
Иса спал в одной из комнат, когда один из храбрейших муртадов решил все же войти в комнату. Он проснулся оттого, что муртад держал его на прицеле пистолета и приказывал встать. Но первое, что сделал Иса, он резко дернул кольцо запала пояса с пластитом, который всегда был на нем – и в эту же минуту муртад, увидев это, вылетел из комнаты в панике. Но пластит, который обычно взрывался, дал осечку на этот раз – детонатор взорвался, но пластит лишь загорелся. Муртадов охватила паника, и они бросились бежать в разные стороны. Иса и Абу Муслим схватили оружие и проложили себе путь наружу, и никто не смог их остановить. Иса на ходу сбросил горящий пояс, опасаясь того, что он может сработать тогда, когда уже в этом нет необходимости, после чего они спокойно ушли из той территории, где муртады поносили друг друга, поняв, что операция провалилась.
Осенью он вернулся в лес, и мы вместе перезимовали на базе. Весной он сходил на операцию против кафирской части в Янди, где они с Профессором смогли заложить фугас на пути следования автомобиля с ФСБ, и взорвать его.
В ту же весну мы расстались с ним навсегда, и мне больше не было суждено увидеть его в этой жизни. Он ушел опять вместе с Ясиром на операции против муртадов и кафиров. Теперь, когда кафиры передали о том, что они убили Ясира, Абу Муслима, и еще двоих муджахидов, только тогда я понял то, как они смогли стать шахидами в таком количестве еще и в лесу, а не на равнине. Когда мы ходили с Ясиром, у нас был договор о том, что если кого-то ранят кафиры, и мы не сможем унести его из-под огня, то все останутся вместе, чтобы принять последний бой в своей жизни.
И сейчас, услышав про то, что они стали шахидами, мне не сложно предположить то, что именно все так и произошло – кто-то получил ранение, и остальные остались с ним до конца. Но я думаю, что немало кафиров погибло в этой перестрелке с теми, кто немало прошел на джихаде, и знали чего стоит шахада на этом пути…
И сейчас, когда я пишу эти строки, я уверен в том, что Абу Муслим смог сесть в тот поезд, конечный пункт прибытия которого будут сады Рая…

В его словаре не было слова «невозможно», тот, кто всегда шел впереди – Ясир (Азамат) Махаури.

Дом был окружен муртадами и кафирами, которые как всегда действовали вместе, так как в подобных операциях поодиночке никто не отважился бы идти на штурм. Все были напряжены и ждали, как отреагируют те, кто находятся внутри дома. Один из муртадов кричал в рупор, требуя от осажденных выйти и сложить оружие, пока не началась операция по захвату.
Но те, кто находился внутри дома, просто не могли сложить оружие, так как его у них не было. Они до последнего считали то, что они не в розыске, а потому просто спрятали автоматы неподалеку от дома. Тогда они решили выйти и попробовать показать муртадам поддельное удостоверение, думая, что это сможет хоть как-то помочь. Но те тут же положили всех троих лицами вниз и произвели обыск, в ходе которого, правда, не было найдено оружия.
Второй, более тщательный обыск произошел уже в РОВД «станицы» Ассиновская. Один из кафиров достал из кармана Азамата Махаури его вещи, среди которых было несколько электродетонаторов, после чего внимательно осмотрев, вернул обратно. Нет сомнений  в том, что Аллах просто ослепил кафира в тот момент, иначе как бы он не понял, что за медные трубочки с проводами он держит в руке?
Получив свои детонаторы обратно, Ясир, он же Азамат, спрятал их в диване комнаты для подследственных, где они очевидно и лежат по сей день.
Кафиры прекрасно знали о том, кто обстреливал их комендатуру по ночам, кто напал на местного участкового, но в соответствии с их законами они так и не смогли доказать ничего. Ясир получил только 2 года исправительной колонии, и после освобождения вскоре вновь оказался на родине.
Родственники требовали от него одуматься и больше не воевать, предлагая ему остаться в Москве, уехать за границу и другие перспективы. Но он решил выбрать лучшее, и вскоре после освобождения, в 2007 году в его руках был автомат и разгрузка, а сам он совершал путь на базу Абу Валида, находившейся в предгорьях хребта Аж-дук. Он очень хорошо знал Сунженский район и его леса, и это очень пригодилось для муджахидов, так как он был опытным проводником.
***
Четыре БТРа с отрядом ОМОНа ехало по трассе Галашки-Мужичи среди бела дня, и никто из кафиров не думал о том, что через несколько минут к ним спустится ангел смерти, чтобы вырвать их души. Он миновали несколько опасных поворотов и выехали почти на прямую дорогу, где уж не так опасались засад муджахидов.
Первый снаряд гранатомета никто не смог заметить, и взрыв оказался пугающе внезапным. Кумулятивная струя снаряда ворвалась сквозь броню внутрь БТРа, создав внутри давление таким количеством атмосфер, что и механик и остальные так и не смогли больше выйти из него. ОМОНовцы, сидевшие на броне, оказались на земле, и так как это место изобиловало кустами, стали пытаться скрыться в них от шквального огня, который бил по ним с расстояния около 50 метров.
Механик второго БТРа затормозил и дал задний ход, слыша взрывы снарядов гранатомета, падающих рядом с ним. Заработал пулемет, но механик думал только о том, как выйти из зоны обстрела, а стрелок БТРа застыл в ужасе, забыв про свой крупнокалиберный пулемет ДШК. Если бы они считали число пущенных в них снарядов, то узнали бы, что за несколько секунд в них было выпущено 4 снаряда из одного гранатомета, так как больше у муджахидов их не было.
Казалось, что кафиры спаслись, так как последние два БТРа освободили трассу для отступления второго БТРа, но 900 грамм ТГ-40, содержащегося в снаряде гранатомета разорвал стальную броню как ткань, и бронемашина остановилась, на сей раз уже навсегда.
Когда кафиры опомнились, и сообщив в штаб, решили начать преследование группы, на район опустился такой густой туман, что было решено даже не поднимать авиацию, ибо это было бы пустой тратой керосина. Среди тех, кто тогда участвовал в той операции, кроме амира Абу Валида, был и Азамат Махаури.
В начале зимы 2007-2008 года Ясира тяжело ранило, но честь ранить его досталась не кафирам, а простому охотнику из села Бамут, который выстрелил в него из карабина СКС, приняв его за зверя, когда небольшой отряд муджахидов передвигался возле села. Пуля калибра 7,62 пробила ему обе ноги, бедро правой и голень левой, выбив из нее кусок кости длиной около 3-4 сантиметров. С большими усилиями его удалось доставить на лошади на базу муджахидов, где его, обессиленного от потери крови, положили на нары, и мало кто сомневался в том, что раны загноятся, и возможно, предстоит ампутация. Даже самые оптимистичные прогнозы знакомых с медициной муджахидов не говорили о том, что он сможет встать на ноги раньше, чем через 4-5 месяцев.
Через месяц Ясир впервые после ранения поднялся на ноги с помощью костылей, а через три месяца уже за ненадобностью костыли были сожжены в печке блиндажа. Когда же наступила весна, то Ясир снова проделал дневной переход в полной амуниции, и зажившие по воле Аллаха кости выдержали такую нагрузку.
Затем были операции под Шалажами, та операция в Бамуте вместе с Абу Муслимом, где Ясир проявил кафирам чудеса наглости муджахидов, бросившись стрелять по БМП из переделки пистолета Макарова. Уверен, что кафиры остались немало удивлены тем, что в их трупах и на броне сгоревшего БМП обнаружились пули калибра 9 миллиметров.
Затем по возвращению из той операции, он не смог усидеть долго на одном месте и мы с ним вернулись обратно в Бамут, чтобы попробовать еще раз атаковать ту самую инженерную разведку кафиров, которую они недавно сильно потрепали.
Но на сей раз у нас не было ни пулемета, ни гранатомета, а только фирменный фугас муджахидов под кодовым названием «Ведро», так как это простое ведро, начиненное селитрой и осколками арматуры, но направленного действия. Это «Ведро» редко когда весит меньше 25 килограммов, поэтому носить его невероятно тяжело, особенно тогда, когда приходится нести еще и свой груз.
Втроем мы глубокой ночью проникли в Бамут и провели разведку местности, осмотрев дорогу и места кафирских засад, после чего выбрали подходящее место для закладки фугаса. Позже выяснилось, что пока мы были внутри Бамута, кафиры окружили группами разведки село, и прочесывали местность, даже не догадываясь о том, что наша группа живет и ночует прямо в центре разрушенного села. Когда же мы узнали про то, что они отрезали нам путь к отступлению по старым тропам, то Ясир все равно настоял на том, чтобы довести операцию до конца, и мы согласились с ним.
Помню, как в те дни мы отправились ночевать в заросли кукурузы, так как Ясир убежденным тоном объявил, что кафиры никогда не ходят в кукурузе. Когда я поинтересовался у него, а как они поступают с ней, он искренне ответил: «Да если у них есть подозрение, что там кто-то скрывается, то они просто обстреливают это место из БТРов и БМП».
Но кафиры так и не сунулись в ту кукурузу, и мы спокойно провели ночь, после чего на следующий день заложили этот фугас на дороге в Ачхой-мартан. Но тут выяснилось, что взрывать предстоит на проводах, т.е. нужно протянуть от фугаса провода, замаскировать их, и дав по ним ток, взорвать фугас в нужный момент. Но место было открытое, и сложность была и в том, что на втором этаже разрушенной кафирами мечети Бамута каждый день садились снайперы, чтобы охранять эту дорогу и простреливать местность. Тогда мы решили расположить фугас таким образом, чтобы при взрыве облако пыли закрыло мечеть, и кафиры не смогли открыть огонь, так как до обрыва предстояло бежать около 60 метров. Но если бы фугас не сработал, то бежать предстояло по полю, где тебя хорошо видно не просто в оптику, а любым прицелом.
Мы протянули провода на 50 метров, и замаскировали их травой и песком,  очень тщательно спрятали фугас на ровной дороге так, чтобы кафиры не смогли сразу его увидеть. Сложность состояла и в том, что работать пришлось в полной темноте, постоянно опасаясь за то, что на дороге может появиться машина.
Но джихад это не только удачно проведенные операции, это и поражения, без которых невозможно обойтись, ибо на все воля Аллаха. Утром кафиры прошли в полуметре от нашего фугаса, даже не заметив его, и собаки весело пробежали мимо подозрительного ведра, даже не удосуживаясь взглянуть на него. Когда мы дали ток по проводам, ничего не произошло, либо не хватило мощности, либо проблема была в детонаторе – так или иначе, но фугас остался намертво лежать на той дороге. Кафиры ушли, уехал новый БМП, полученный взамен сожженного старого, и мы ушли оттуда, так как снимать его оттуда под огнем снайперов было безрассудно. На следующий день кафиры обнаружили его, и решили взорвать его тротиловой шашкой, так как боялись мин-ловушек. У них это получилось получше чем у нас, правда, взрыв был такой силы, что был уничтожен газопровод Бамута, который кафиры долго восстанавливали после этого.
Но на этом сюрпризы не закончились, так как при отходе мы наткнулись на засаду кафиров, посчитав, что по времени они давно должны были уйти обратно. Возле Бамута протекает река Фартанга, и мы решили перейти ее, сняв обувь. На противоположном берегу высился отвесный обрыв, на которой отдыхали кафиры, но они уже устали и даже не смотрели вниз, ибо если бы это сделали, то увидели бы, как трое вооруженных человек переходят реку. Но никто так и не подошел к обрыву, кроме одного кафира, который решил спустится к реке по каким-то своим нуждам. Но между нами был огромный дуб, и мы не видели друг друга, пока мы с Ясиром первыми не завернули за него.
Кафир сидел на корточках метрах в 30 от нас и мыл свою почерневшую от грязи морду, положив автомат рядом с собой, но не забывая оглядываться по сторонам. Мы взяли его на прицел, но так и не решились стрелять по нему, ибо его друзья были над нами, и могли сверху расстрелять нас как в тире. Мы спокойно отошли в заросли и оттуда ушли в сторону Ачхой-Мартана, потом свернули и двинулись вглубь леса.
Я до сих пор не могу забыть настойчивость Ясира в том, чтобы нанести удар по кафирам – даже когда фугас не взорвался, он планировал все равно хотя бы обстрелять их на обратном пути, и только эта засада отрезала нам путь обратно на то место. Еще тогда, в центре Бамута мы договорились между собой, что если будет бой, и кого-то ранят, то мы останемся воевать до конца, так как двоим сложно вынести из боя третьего.
После этого Ясир ушел с джамаатом Абдуль-Куддуса и вскоре мы услышали про дерзкое нападение на муртадов в Самашках, и про то, как Ясир смог провести операцию, захватив у одного из муртадов большую сумму денег.
Затем весь мир обошли видеосъемки того, как Абу Муслим и Ясир расстреливают УРАЛ, и более дерзкой операции сложно себе представить. Но не успели мы порадоваться за операции наших братьев, как пришло сообщение о том, что Абу Муслим и Ясир стали шахидами в бою под селением Аршты, где они дали свой последний бой подразделениям ГРУ. Они ушли от нас, и больше никогда не вернутся на эту землю, но я сделал все, чтобы оставить о них память, и чтобы мусульмане делали за них дуа, и особенно тот, кто прочитал сейчас эти строки.

Саид Абу Саад

ИА “ХУНАФА”